"Русский бунт"
| Название фильма: | Русский бунт |
|
|
| Страна-производитель: | Россия | ||
| Английский: | Русский бунт | ||
| Жанр: | драма / исторические | ||
| Режиссер: | Александр Прошкин | ||
| В ролях: | Юрий Кузнецов, Владимир Ильин, Владимир Машков, Сергей Маковецкий, Каролина Грушка | ||
| Год выпуска: | 1999 | ||
| Наша оценка: | 
|
||
| Купить | |||
|
|
||||||||
Сюжет и комментарий
Берлин аплодирует "Русскому бунту"
Текст: Валерий Кичин
"Ну почему наши всегда так агрессивны?" — тоскливо спросил режиссер Александр Прошкин после пресс-конференции. Только что прошла премьера его фильма "Русский бунт" по мотивам "Капитанской дочки" и "Истории Пугачева" — один из первых сеансов на Берлинском кинофестивале, где до отказа забитый зал аплодировал. Но в единственном вопросе кого-то из "наших" об архаичности пушкинского текста, которую надо преодолевать, режиссер почувствовал очередной наскок: "Уже столько всего понаписали!".
Действительно, запущенный прессой слух о том, что фильм плох и был отвергнут Московским фестивалем, есть чем-то озлобленная утка — фильм к тому времени не был готов и потому не мог быть ни увиден, ни оценен, ни отвергнут. Зато теперь самая пора порадоваться успеху: из берлинского зала никто не ушел, чего здесь почти не бывает, и пока это самое сильное из того, что показано в конкурсе. Но мы и радоваться — разучились.
Фильм, что редкость в нашем новом кино, — высокопрофессиональный. Отлично выстроен, сыгран, снят, звук современных технических кондиций. Мы-то знаем, каких подвигов это сегодня стоит. Кинокомпания "НТВ-профит" не просто умеет делать хорошее кино (три фильма в Берлине и все успешные), но и обладает чувством профессионального достоинства — в наши дни особенно дорогим. В прямом и переносном смысле.
Александр Прошкин еще раз доказал, что умеет владеть вниманием зала. Знакомый сюжет на экране стал пружинистым, напряжение растет от кадра к кадру, эмоциональный мир фильма насыщен и разнообразен. Реконструкция иной, но такой знакомой реальности абсолютна, совершенна. Множество отчаянных, западающих в память кадров-акцентов. Контраст безбрежной жестокой вольницы и бескрылого подневолия — вечная драма России. Прекрасные актерские работы — у Машкова и Маковецкого, Ильина и Антоновой, Беляева и Егоровой. Очаровательны молодые поляки Даменский и Грушка в ролях Гринева и Маши. Картину на всех уровнях, и эмоциональном и интеллектуальном, смотреть интересно. Кто теперь упомнит, когда ему в последний раз было интересно в нашем кино?
При этом сохранена дивная простота пушкинской прозы — режиссер ни разу не поддался соблазну сделать кино "авторское", что у нас обычно понимают как многозначительную зашифрованность. Это кино традиционное — качество, которое сегодня выглядит почти новаторством. То есть — кино для зрителя.
Свои намерения, о которых режиссер рассказал читателям "Известий" (см. его интервью в субботнем номере), он выполнил сполна. Но подробный анализ фильма еще впереди, а пока мы на пресс-конференции после берлинского просмотра.
Первый вопрос сейчас всегда одинаков — что с нашим кино, сумеет ли выжить? Кино переживает те же трудности, что вся страна, — сказал Александр Прошкин. — Но апокалиптические прогнозы чересчур драматичны. Общество испытывает депрессию, что естественно при крутой смене формаций. Но есть в кризисе нашего кино доля вины самих кинематографистов: они забыли о необходимости любви и сострадания, и потому оттолкнули зрителя.
В какой степени фильм актуален? — спросили из зала. Пушкин тем и велик, что постиг глубинные законы российской жизни, — ответил режиссер. Прошло двести лет, а ничего не изменилось. Весь ХХ век прожит в состоянии гражданской войны. И новых кандидатов в Пугачевы мы каждый день видим по телевидению.
Кто-то из журналистов усмотрел иронию в том, что "позитивных" персонажей играют польские актеры, а "негативных" —русские. Прошкин решительно запротестовал: "Я не делю героев на положительных и отрицательных, у каждого своя правда. Но мне нужны были лица иного, не нашего времени. Поляки оказались внутренне более свободными — самый болезненный этап реформ у них уже позади, возникло спокойствие и достоинство. Наши — слишком заражены насилием и цинизмом".
Известный польский критик Ежи Плажевский увидел в фильме "тоску по самодержавию". "Какая тоска?! — вскричал режиссер. — Фильм начинается с того, что Екатерина убивает Петра III, а потом сообщает подданным, что он умер от геморроидальных колик. Век вранья, коварства, убийств! Мгновенно возникающие состояния, безумные карьеры — все как сегодня. И постоянное мрачное брожение в народе. Мы снимали в местах, где ничего не изменилось, где все та же нищета, и единственные деньги, которые жители получали за последние месяцы — те, что мы им платили за съемки. Бунт сегодня, думю, нереален, можно спровоцировать только отдельные вспышки. Но тень его витает над Россией постоянно".
